Тувинский чабан получил Сталинскую премию за открытие кобальтового месторождения?

Тувинская Геологоразведочная экспедиция (ТГРЭ) вела исследования недр Тувы, юга Красноярского края, севера Монголии. Были годы, когда в ней работало более тысячи человек. Экспедиция была укомплектована выпускниками вузов Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова, Ташкента, Красноярска и других городов СССР. Молодые специалисты через 3-4 года становились полноценными геологами-полевиками, накапливали знания по региональной геологии и полезным ископаемым. Десяткам тувинских геологов предоставлялись загранкомандировки в страны Азии, Африки, Южной Америки, где они занимались геологоразведкой.

Экспедиция располагала зданиями, геологическими фондами информации и музеем, лабораториями, складами, гаражами, пробо- и кернохранилищами, мастерскими, наземным и водным транспортом, буровыми установками, горнопроходческим оборудованием, жильем, детсадом, спортзалом, домом отдыха, опытными кадрами геологов, гидрогеологов, геофизиков, экономистов, бухгалтеров, геодезистов, топографов, буровиков, взрывников, механиков, аналитиков ископаемого сырья, квалифицированных рабочих.

Давным-давно, когда Земля держалась на трех китах, рудознатцы искали полезные ископаемые весьма примитивно. Они даже диссертации не защищали. В начале же прошлого века открывать кладовые недр стали геологи научно-исследовательских институтов (НИИ) Москвы и Ленинграда. Для этого они выезжали летом на периферию. Официоз считает, что медноникелевое месторождение "Норильск-1" открыл в 1920 г. доктор

геолого-минералогических наук Н. Урванцев. Геологи, исследовавшие север Красноярского края, знают, что еще в 1898 г. купец Сотников плавил медь из норильских руд, а найденной здесь литейной форме, по мнению археологов, 32 века. Приезжие ученые "открыли" в Туве Хову-Аксинское кобальтовое месторождение, на которое их привел местный чабан. За это он тоже получил Сталинскую премию.

Со временем геологи-путешественники нанесли на карты все легко узнаваемые, выходящие на поверхность месторождения, известные еще охотникам на мамонтов. Для более основательных исследований недр и поисков месторождений в различных регионах СССР были созданы геологоразведочные экспедиции. Геологи НИИ занялись в основном анализом геологической информации, добываемой экспедициями, для установления закономерностей размещения полезных ископаемых и прогнозирования их выявления. Прогноз НИИ выглядел примерно так: на поле в 2 тыс. га находится стальная иголка в одном из трех тысяч стогов сена. Экспедиция приступала к поискам и лет через 5-7 находила. Но не в стогу, а в лопухах. И не стальную, а стеклянную. И не иголку, а бутылку. Далее шли разведка и подсчет запасов. Ученым - лавры первооткрывателей. Кое-какие медали и даже ордена перепадали и производственникам. Но не съемщикам и поисковикам, а разведчикам, преимущественно начальникам.

Катаклизмы двух последних десятилетий отразились и на геологической отрасли. Профессионально недееспособные реформаторы приватизировали производственную геологию, раздав недра в частные руки. Теперь геологи, обслуживающие частные фирмы, полностью зависят от хозяина. Если тому вздумается при разведке уменьшить запасы золота, чтобы при добыче пустить их "налево", геолог средней квалификации без труда это сделает. Распыленные на огромной территории, изолированные друг от друга геологи со временем деградируют как профессионалы. И при диком капитализме надо было сохранить государственные геологические экспедиции, которые бы направляли свои кадры и на частные предприятия, чтобы получать от них не только субъективную (вторичную) информацию на бумажных носителях и (или) дискетах, но и объективную (первичную) - образцы, дубликаты проб, керн из скважин. Недра и вся информация об их строении должны принадлежать государству.

Реформаторы отбросили практическую геологию в позапрошлый век. Геологи, скучковавшиеся в НИИ на асфальте Москвы и Петербурга, будут выезжать "во поля" с геологическими молоточками и научными идеями. Творчески переработав старую информацию производственников и кое-что самостоятельно посмотрев, они "выдадут на-гора" прогнозные ресурсы минерагенических зон и районов, охватывающих площади в сотни и тысячи квадратных километров. Увы, от прогнозов до запасов в месторождениях путь длинный и долгий: как от центра Азии до Москвы на четвереньках.

Везде у нас нынче базар, пардон, рынок. В Федеральном агентстве по недропользованию (Роснедра), разумеется, тоже. Месторождения продаются на корню с аукционов. Но почему-то потом не разрабатываются, а перепродаются новым хозяевам с большим-пребольшим наваром. Конкуренция между геологами начинается (и кончается) на стадии проектирования. Роснедра выделяет деньги и дает задание: на таком-то участке найти столько-то прогнозных ресурсов золота. Побеждают те проектировщики, которые попросят меньше денег на выполнение задания по геологоразведке. Учитываются, конечно, умение сервировать (подать) информацию и научное обоснование работ. Соискатели должны знать, кому из академиков, научные труды которых взаимно перпендикулярны, поклоняются рецензенты проектов: Ивану Ивановичу или Ивану

Никифоровичу. Московские бюрократы уверены, что геологи, оставшиеся безработными по итогам конкурса проектов, впадают в спячку до следующего конкурса, при этом сохраняя и даже совершенствуя профессиональные навыки.

Не сомневаются они также в том, что заданные прогнозные ресурсы будут нарисованы: кто же хочет остаться без зарплаты? Непонятно одно. Если Роснедра свято верит в цифры прогнозных ресурсов, предсказанных НИИ, зачем проводить поиски? Надо сразу приступать к следующей стадии - разведке. Устанавливать пожарным зарплату в прямой зависимости от площади сгоревших помещений - глупость. Устраивать конкурсы между геологическими проектами с заданными прогнозными ресурсами - суперглупость, абсурд. Результаты геологических исследований зависят не от "красоты" прожектов, а от уровня профессионализма, опыта, качества и совести геологов-полевиков.

Н.К. Крупская писала в 1932 г.: "Теперь новая беда - библиотеки переводят на хозрасчет, и посему целый ряд книг изымается на предмет продажи". Художникам в то время платили с квадратного метра картины, поэтому продвинутый Остап Бендер подрядился рисовать большое полотно, а хитроумный Малевич, дабы потрафить нормировщикам, малевал квадраты. Финансирование пожарной каланчи зависело от количества пожаров.

Когда в обществе победил разум, слишком ретивых хозрасчетников задвинули: кого в дурдом, а кого и подальше. Прошло немногим более после столетия, и у руля государства снова оказались вульгарные материалисты, мутировавшие из хозрасчетников в рыночники. Инвалидам ума не дано понять, что совесть, жажда справедливости, патриотизм - категории не столько религиозные и политические, сколько экономические.Крепись, геолог! Эпоху рыночного кретинизма тебе не пережить.