Как Куросава нашел своего Дерсу

Шли месяцы, а актера на его роль так и не было. Приходили на пробу многие, даже певец, исполнявший тогдашний хит "Увезу тебя я в тундру". Куросава отмахивался и постоянно просматривал советские фильмы.
Однажды он вдруг встрепенулся во время просмотра одного из малоизвестных фильмов и ткнул пальцем в экран на массовом эпизоде, указав на бегущего маленького кривоногого человечка. Никто не знал, кто это, даже режиссер фильма. В итоге расследования удалось все же выяснить, что это Максим Мунзук из тувинского музыкального театра. Куросава тут же отдал Добронравову и второму оператору распоряжение доставить этого человека.
"В тувинском театре нам сказали, что Мунзука увидеть нельзя, так как он ушел на охоту... Прошла почти неделя, срок нашей командировки был давно завершен, мы собрались улетать на следующий день, когда к нам в номер пришел странный человечек, прямо в своем охотничьем снаряжении. Его никто не назвал бы красавцем, поэтому мы прихватили в Москву еще двух актеров, по-симпатичней, на наш взгляд. А охотниками в Туве оказались все", - вспоминает Добронравов.
Смотрины начались неудачно - сначала операторы запустили "симпатичных", Куросава опять был недоволен и ворчал. Третьим пошел Мунзук.
"Мы впихнули его в комнату к Куросаве, а сами даже побоялись идти, подслушивая за дверью. После затянувшегося молчания мы, наконец, из любопытства открыли дверь - Куросава усадил Мунзука в собственное кресло и просто любовался им. Он и после неизменно называл его своим самым любимым актером в жизни", - говорит Добронравов.
Конфликт цивилизаций
Работать с Куросавой было не просто - съемочный день начинался в 7 утра и тянулся 15 часов.
Он хотел передать нюансы всех четырех времен года, в итоге фильм снимали два года. Режиссер очень любил снимать переходы времен года, особенно от весны к лету и от лета к осени. К каждому кадру он набрасывал собственный эскиз, все усы и бороды у актеров были настоящими, а солдатские ремни собственноручно подстаривал "наждачкой".
"На съемках он был даже капризен - у него все должно было быть настоящим. Он заставил художника перестраивать избу из-за того, что бревна кривовато легли. "У того, кто строит, должен быть отвес!", - сказал он, не принимая никаких возражений", - рассказывает Добронравов.
Вначале работа не клеилась из-за "цивилизационных различий" - советская бригада с "суточными" в полтора рубля сидела и по традиции лузгала семечки, пока Куросава "обживал" очередной кадр, пристраивая найденную живописную корягу. Он просто не понимал, почему на советской пленке вдруг оказывался брак, и ему надо переснимать эпизоды. Не принимал небрежность. Потом началось "сближение культур".
"По сценарию, нам нужно было соорудить ловушку на зверя - яму, замаскированную ветвями. Куросава пришел на место не в духе, покрутился и куда-то исчез... Мы нашли его позже в нашей ловушке, из которой он не мог выбраться, абсолютно счастливого - "молодцы, здорово сделали, а я вам не доверял", - вспоминает Добронравов.
Куросава стремился, чтобы в кадре все жило. Однажды у него даже схватило сердце, когда налетевший тайфун оборвал золотую таежную листву накануне съемок задуманной сцены. Пригодился "мосфильмовский" багаж - Добронравов заказал из Москвы десять ящиков осенних гирлянд, и все накручивали их на оголенные деревья, перенося из сцены в сцену. Куросава навешивал листики вместе со всеми.
"Больше всего нас шокировало то, что за Куросавой всегда ходила его секретарь по имени Нагами, которая конспектировала все, что говорил он и мы. Однажды мы что-то обсуждали, и Куросава сказал - сделайте так, как предлагали во вторник. Я уже не помнил - тогда Нагами раскрыла свою книгу и зачитала все, что я сказал", - вспоминает Добронравов.
Не говори много
"Мосфильму" едва удалось пробить съемки на Дальнем Востоке в Арсеньеве, на родине писателя. Это сплошь была секретная зона, куда иностранцам и японцам тем более доступа быть не могло. "Мосфильм" не смог уговорить Куросаву снимать "тайгу" под Москвой, и съемки начались исключительно благодаря какому-то постановлению правительства.
"Мы жили в гостинице военного предприятия, а еду нам поставляла полевая кухня ближайшей воинской части. Общаться в военспецами было категорически воспрещено. К съемочной группе был приставлен сотрудник КГБ, который безучастно всегда присутствовал рядом. Но японцы все равно умудрялись скрыться в тайге. У них были какие-то карты, и мы знали, что они ищут могилы своих солдат", - говорит оператор.
Куросава два года ел со всеми вместе за одним столом тот же набор советского солдата из той же железной миски и железной кружки. Иногда он приглашал команду к себе на чай.
"Чай он готовил интересно - смешивал чай с кипятком, взбивал кисточкой для бриться до зеленой пены, которую раскладывал в наши чашки и называл зеленым чаем. За глаза мы смеялись над таким чаем и в свою очередь приучали к русской водке. Куросава также не отказывался", - улыбается Добронравов.
Любимым выражением Куросавы на съемках было "Не говори много" - вся советская съемочная группа выучила это изречение по-японски, вставляя в любой контекст.
"Мы не преодолели полностью барьеры языка и цивилизаций. И я никогда не осмелился спросить Куросаву про шрамы на его запястьях", - признается Добронравов.
Фильм получил "Оскара", вошел в историю кинематографа, но не имел кассового успеха. Он получился несколько затянутым со слишком печальным концом - о том, что время стерло даже могилу Дерсу, полагает его уцелевший создатель.
"В этой прощальной сцене мы намучились с Мунзуком, который не хотел умирать и отказывался лечь в могилу. Мы уже накрывали его попоной перед камерой, а он все еще шевелился. Он был милым, забавным и суеверным человеком", - говорит Добронравов.
Максим Мунзук ушел из жизни в 1999 году в возрасте 89 лет. Они были ровесниками с великим Куросавой, который умер годом раньше. После своего выздоровления в работе над Дерсу мастер создал немало шедевров на перекрестке культур востока и запада и получил еще одного "Оскара" - "за вклад в киноискусство".