Тува. Собачий вопрос

Закон, защищающий животных, в нашей стране всё никак не могут принять. Как поступать с бродячим четвероногим населением городов и сёл, тоже четко так и не решили. Защитники животных ратуют за создание в стране приютов, где о четвероногих, по всем законам гуманности, заботилось бы государство. Власти же в большинстве регионов поступают проще: нанимают специально обученных «санитаров», которые бродяжек отлавливают и усыпляют. Так и в Кызыле.

– Понимаете, содержать животных на бюджетные деньги очень накладно, и администрация города, у которой и так постоянный дефицит средств, никогда на это не пойдет, – объясняет Василий Спирин, единственный в Туве специалист, который прошел специальное обучение в первопрестольной и имеет лицензию на несение этой «санитарной» службы. – Если мы будем их отлавливать, для них перспекти-ва – голодная смерть. Сами посудите: где их содержать? Да, у нас есть питомник, но чтобы его содержать, нужен штат. В штате должны быть, как минимум, три ловца, водитель, грузчик – пять человек. Плюс – спецмашина с клетками. Потом, на питомнике человека два-три должны отвечать за само содержание собак, ветврач, который должен осматривать привезенную собаку. Грубо скажем, отловили мы 50 голов. Представьте, 11 человек штату – это раз. Во-вторых – корм. То есть только на содержание собак у нас будет уходить в месяц около 190 тысяч рублей. Плюс зарплата, плюс ГСМ… – выйдет около 300–400 тысяч в месяц, а в год – 4–5 миллионов. Дальше. Эти 50 голов, снова условно говоря, мы должны содержать месяц – карантинный сезон. Продержали – хозяева не пришли. Через месяц мы все равно должны будем их усыпить. Есть ли в этой затее смысл? Получается просто выкидывание денег на ветер.

Тут можно, конечно, вспомнить и попенять о гуманности. Однако для взращивания гуманности нужна соответствующая правовая база, которая бы определила источники финансирования тех же питомников. Однако нет закона – нечего и говорить. Кто-то скажет: что там говорить о животных, если у нас на бомжей денежек не хватает.

Как показывает практика подобного рода учреждений, – мы снова о собачьих приютах, – хозяева у таких «бесхозных», как определил Василий Григорьевич, животных находятся в единичных случаях. Еще реже объявляются сердобольные люди, которые приходят, чтобы взять из питомника какое-нибудь бездомное животное.

– Ко мне за три года моей работы, – вспоминает Спирин, – хозяева обращались всего пару-тройку раз: вот, пропало животное. А я ведь каждого пса помню, начинаю о приметах расспрашивать – не было случая, чтобы пропавшая собака в наших клиентах оказалась. Кстати, та информация, которая у нас прошла в средствах массовой инфор­мации о том, что якобы уничтожаются без разбору все животные и в ошейнике, и в наморднике – прямо чуть ли не на поводке, – это всё неправда, и я считаю, что это компрометирует меня как человека, этим занимающегося. Я ведь не какой-нибудь злодей. И не каменный. Знаете, бродячую собаку всегда видно. По степени упитанности, по внешнему виду, по поведению. Если собака ухоженная, и видно, что потерялась или отбилась от хозяина, я никогда такую не трону. Другое дело – бывает, что вызывают сами хозяева, когда их питомец вдруг становится агрессивным и его приходится усыплять.

Такие вызовы, по словам Спирина, не часто, но случаются. Вдруг набрасываются на своих же хозяев миролюбивые прежде огромные собаки модных пород, с которыми сами владельцы справиться не в состоянии. И обращаются. Что происходит с животным? Бывает – заболевает бешенством. В чем причина? Как объяснил Спирин, основные носители вируса бешенства – степные лисицы. Они передают его собакам, которые обитают в степи, а те, в свою очередь, могут передать городским, «хозным» собакам. Если на прогулке, например, такой домашний или дворовый пес вдруг схватится с носителем вируса – считай, всё, заразился. А для человека, которого укусит больной бешенством пёс, как известно, закончиться это может самым печальным образом. Определить, что собака больна бешенством, нетрудно: у таких бывают покрасневшие глаза и из пасти идет пена.

К слову сказать, внезапно заболеть собака может не только заразившись от другой. Оказывается, если приковать пса на всю жизнь, как это практикуют многие, цепью к будке где-нибудь в глухом месте усадьбы, где он постоянно будет сидеть в одиночестве, в его организме со временем происходят некие химические процессы, которые провоцируют эту болезнь. Такое животное может озвереть и в один прекрасный момент наброситься на своего же хозяина.

– А чтобы понять, что происходит с животным, просто перенесите такое действие на человека, – предлагает Василий Григорьевич. – Посадите на цепь, образно говоря, человека, мужчину: лишите его на несколько лет, например, общества женщины. Вообще. Что с ним станет?

Впрочем, мужчина без женщины может и не озвереет. А вот цепных своих четвероногих многие не особенно умные хозяева еще и нарочно «дрессируют» – тыкают в них палками, науськивают на людей, чтобы злее были. Вот сорвись такой с цепи – страшно представить, что может натворить. И будет по-своему прав.

По-своему прав будет и тот пёс, который три-четыре дачных месяца был хозяину нужен и честно служил свою службу, а с наступлением холодов, когда урожай с дачного участка собран, прежде любивший, кажется, собаку хозяин «любовно» выпинывает его за калитку: катись, дружок, на вольные хлеба. Или, что тоже случается, забывает отцепить бывшего друга и оставляет его на голодную смерть. Такой, если сорвался и убежал, озверел с голоду и кусанул кого-нибудь – совершил, скорее, акт возмездия. Но укушенного предыстория собачьей жизни вряд ли взволнует. Нет сегодня у собаки никакой защиты. По большому счету, человек что хочет, то и делает с ней. Хочет – тыкает в неё палкой, хочет – забивает на мясо, хочет – стреляет в нее.

В Тандинском районе в прошлом году завелась шайка таких «предпринимателей», которые, как на работу, стали выходить в ночную охоту – да не на бродячих, а на самых хозяйских, ухоженных и кем-то лю­бимых псов. Утаскивали вместе с цепями. А если не удавалось – забивали прямо на месте, жестоко, оставляя у будок лужи крови. Хозяин утром выходит во двор – нет пса. В реформированной полиции особенного рвения расследовать эти случаи не проявили. Да, было несколько заявлений, но чтобы кто-то за это дело ответил – никто не слышал. А пострадавших хозяев – десятки. Зачем черным собачникам цепные псы – догадаться нетрудно: в деревнях безработица, кормить семьи чем-то надо.

Во Владимировке в прошлом же году такой «охотник» засветился. В полицейских сводках проскользнуло сообщение, что в одну из усадеб ночью забрался «черный» собачник. Видимо, сработал не очень профессионально: из дому вышел хозяин, кинулся защищать своего пса и получил пулю от преступника.

Василия Спирина, кстати, тоже не раз просили привезти собачатинки. Есть любители. А кто-то считает, что она туберкулез лечить помогает. Врачи, кстати, давно уже официально заявили, что никакими такими целебными свойствами мясо собаки не обладает. Но – кто-то слышал, а кто-то – нет, да и всегда хочется верить в чудеса и возможность простого избавления от болезни. Спирин такие просьбы отклонял:

– Этим я не занимаюсь, – сказал.

Единственное, чем сегодня регулирует российский закон отношения человека и братьев меньших, это скупая 245-я статья Уголовного кодекса о жестоком обращении с животными. Однако на практике наказать человека по этой статье стоит нечеловеческих усилий. В лучшем случае могут дать штраф.

И, тем не менее, оказывается, ни один город и ни один район не имеет права дать такое распоряжение, чтобы собственными силами взять – и отловить или отстрелять бродячую живность. Потому что квалифицироваться это должно именно как то самое жестокое обращение с животными. Чем же отличается деятельность Спирина от возможной самодеятельной акции? Животных он, скажем прямо, не отлавливает, в питомнике, как мы уже узнали, не содержит. Он их усыпляет. Но способ, которым он это делает, считается самым гуманным: орудие его труда – это пневматическое ружье, которое не создает шума, и патроны с пулями, начиненными специальные медикаменты для безболезненного усыпления животного. Поэтому, получается, это единственный сейчас в республике человек, который может на законных основаниях и максимально человечно «очистить» населенные пункты от стай бродячих собак. При этом важный момент: прежде чем в каком-то населенном пункте начинается «охота», население обязательно об этом оповещается. Без этого никак.

– И еще мне бы хотелось обратиться к управляющим компаниям, которые занимаются содержанием придомовых территорий, – просит Василий Григорьевич. – Мы, конечно, можем просить население, требовать, чтобы люди не отпускали своих собак, выводили их гулять на поводке. Но возле многоэтажных домов организовать специальные площадки, для выгула. Это моя просьба к городским властям и к тем, кто обладает соответствующими полномочиями.