|
 В рядах артистов музыкально-драматического театра – пополнение. На службу в главный тувинский храм искусства заступила молодая смена – выпускники нынешнего года Восточно-Сибирской государственной академии культуры и искусства (ВСГАКИ). Среди них – дипломированная актриса театра и кино Наталья Сарыг. Изначально, четыре года назад, задумка была набрать талантливых ребят, которые, наконец, сформировали бы костяк того самого недостающего звена театральной жизни Кызыла – русскую труппу.
Однако не сложилось. В итоге на учебу в Улан-Удэ среди отобранной молодежи поехала лишь одна русская девочка, да и та по окончании вуза уехала работать в другой город. И не из каких-то там личных соображений, а потому, что в Кызыле ей работать негде. Наташе Сарыг, как тувинке русскоязычной, тоже придется столкнуться с массой сложностей, но ей проще найти себе применение. Пока местный театральный мир ей только открывается, душой она еще там, в академии, но, как и всякое энергичное молодое существо, она полна честолюбивых замыслов и грандиозных проектов. А нам и всем тем, кто тоже мечтает об этой удивительной профессии, Наташа сегодня расскажет, каково это – учиться актерскому мастерству.
АКТЁР – ЭТО НЕЧТО КОЛЛЕКТИВНОЕ
Наташа с детства увлекалась музыкой, пением и танцами, поэтому когда пришло время выбирать себе дело на всю жизнь, оказалась  перед дилеммой: профессионально танцевать или профессионально петь? Однако старшие сестры отсоветовали: денег тебе это не принесет. Иди во что-нибудь практическое. И Наташа пошла. После девятого класса она поступила на секретаря-делопроизводителя. Но даже там, пока получала специальность, продолжала и петь, и выступать. Поэтому когда четыре года назад ей предложили в числе нескольких ребят добором ехать учиться во ВСГАКИ, она согласилась. И это при том, что на руках у нее была годовалая дочка.
– Мечта моя сбылась, и даже вдвойне: я стала актрисой: могу и петь, и танцевать, а еще и играть на сцене, – радуется Наташа. – Вы знаете, там, наверное, с год я не понимала, где я вообще нахожусь. Актеры – это совсем другой мир! Поначалу было чувство, что попала в какую-то секту. Жить в мире искусства – это волшебство. Эти четыре года в академии меня учили смотреть на мир другими глазами.
– Наташа, всем интересно узнать, как готовят будущих артистов сцены.
– У нас было актерское мастерство, тренинги… Масса предметов. Ну – представьте: большая аудитория, сидит режиссер наш – Джемма Николаевна Баторова – наша мама – и у нас творческий полукруг. Все садятся на стулья – держим спинки! – это была коронная фраза нашего педагога. И так мы могли сидеть два часа, слушая, как Джемма Николаевна читает пьесу. Читает она одна, но играет за каждого героя, за каждого героя переживает. А мы должны сидеть, слушать и представлять, каждый – по-своему. Поначалу идет и читка, и кинолентовидение… Помню, было одно произведение на первом курсе, «Вдовий пароход» Грековой. Я не смогла дослушать его, выскользнула из аудитории и просто плакала. До того проникаешься этим миром. Но чтобы истинно пережить то, что переживают герои, обязательно проводишь свои параллели и переживаешь своё.
Ещё у нас был вокал. Ансамблевое пение, академическое пение, эстрадное. Могу похвастаться: наша тувинская группа была самая поющая. Преподавали народный танец, классику, бальные танцы. Пластические спектакли. Знаете, в Кызыле молодежь когда слышит про театр, спрашивает: и какой будет концерт? Что будете петь? Они не знают, что театр – это большой мир, в котором есть много направлений. Есть концерты, а есть спектакли, и это разные вещи. Поэтому, когда встречаюсь с друзьями, одноклассниками – обязательно рассказываю им, что это, как, прошу, чтобы они приводили своих детей, племянников, чтобы малышам уже с детства прививалось понимание культуры.
– Жили в общежитии? Актёрская общага – это, наверное, явление особенное…
 – От академии у нас было два общежития: коридорного типа и секционного. В общежитии коридорного типа жили первокурсники-второкурсники, старшие курсы переезжали в секционное. В первом общежитии жить было сложнее, потому что там был один душ. Причем один на всё общежитие, и находился он внизу в подвале. Идешь в халатике, берешь пакетик со всеми принадлежностями, и стоишь там в очереди. В этой очереди, кстати, мы и знакомились, и общались. Меня всегда поражало: как можно прийти в кухню и не знать, кто там стоит и моет посуду? Когда я стала старостой в общежитии – старалась всех друг с другом познакомить, чтобы все общались. Получается, в общежитии жили не только актеры, но и дизайнеры, музыканты, хореографы, библиотекари – все, кто учился в академии. Кстати, библиотекари – кажется, такая профессия замкнутая – а они у-у-у какие.
– А кто самые замкнутые?
– Даже не скажу так прямо. В каждой профессиональной группе есть свои лидеры – холерики. Вот показалось мне… Были у нас замечательные девчонки-дизайнеры. К ним зайдешь в комнату – там такая атмосфера, все сделано своими руками, но они – действительно – молчаливы. Живут в каком-то своем мире. И, тем не менее, мы понимали друг друга с полуслова. Помню, мне нужен был костюм: я пела песню в отрывке мюзикла «Кошки» – и ночью побежала к ним, попросила: девчонки, мне нужно срочно то-то и то-то, хочу, чтобы было так и так, перчатки, гетры… Присели, нарисовали эскиз – всё, без проблем. Наутро пошла, купила ткань. Всё сшили. Актер – это ведь не профессия одного человека, это нечто коллективное. Шум, гам, веселье, праздник. А дизайнеры – да, они творят, и творчество их индивидуальное. Уединяются в своем мире и делают свое дело. А еще была у нас скрипачка Наташа. Такая маленькая, в очечечках, со скрипочкой – ну просто готовый персонаж для какого-нибудь фильма! А мы занимались, бывало, в коридорах: репетируем монологи, кипят страсти, одновременно кто-то ходит булку жует – и эта Наташа со своей скрипкой тоже сидит в коридоре и пиликает. А однажды вот сидит и плачет. Я подхожу, спрашиваю: что случилось? Она – ни в какую. Молчит и плачет. Вот такая закрытая была девочка. Даже я не смогла с ней поговорить.
И МОСКВА НЕ СРАЗУ СТРОИЛАСЬ
– Наташа, с каким настроением сюда вернулась? Чем сейчас занята?
– Моя проблема в том, что я, чистая тувинка, по-тувински без акцента говорить не могу. Поэтому роли в спектаклях мне будут давать не сразу. Чем занимаюсь? Пока адаптируюсь к работе. Театр нас встретил очень хорошо, принял в свою семью. Я ощутила себя будто в теплом домике. Тем более что работать будем с заслуженными работниками, актерами – это большая честь. Скоро будет Новый год.  Ставим сказки. Я сейчас работаю в малом театре, в театре кукол. В сказке «Морозко» я буду играть снегурочку. А так – пока участие в концертах.
– Есть мечта?
– Если в глобальном выражении – то объездить весь мир. Хочется побывать везде. Ведь чтобы максимально раскрываться в нашей профессии, надо много наблюдать. Впечатления ты берешь от кого-то и от чего-то: от звука, от запаха, от всего прочувствованного, увиденного. Хочу во Францию, в Венецию, куда-то туда… А вообще много всего хочется. Хотелось бы, чтобы ставились спектакли на русском языке. Даже были мысли собрать свою команду единомышленников. Мы люди же такие – захотим если, всё сможем.
– Так будет у нас русская труппа? Есть ли какие-то наметки?
– Я приехала, значит, – будет. Не побоюсь так сказать. У меня много друзей русской национальности, много русскоязычных тувинцев, хотелось бы создать что-то молодежное, какое-то шоу. Национальный театр, драматургия – это всё понятно, без этого никак, это моя основа. Но время идет. Хочется открыть именно такой театр, где были бы и пластические спектакли, и мюзиклы, и современные постановки на русском языке. Но думаю, что всё, что со мной происходит, это всё неспроста, потому что сейчас я работаю для детей, а дети – это самые сложные зрители. Ну – Москва не сразу строилась. Спешить не буду, но и сидеть на месте тоже не буду. Знаете, есть такие слова, что счастье – это когда утром просыпаешься и с радостью бежишь на работу, а после работы с радостью бежишь домой. Есть всё, и всё радует. Профессия эта моя. Я работаю тем, кем хотела. Я на сцене. Пою, танцую, жонглирую даже. С семьей сейчас не хочется сильно спешить. Хочется сначала на ноги встать в плане работы.
– Наташ, ну вот насчет – на ноги встать. Почему молодежь не особенно-то хочет идти в актерскую профессию – потому что на нашем уровне, здесь – она ведь не денежная.
– Не скажу, что материальный интерес у меня на последнем месте, но я привыкла к тому, что когда мы приходим на репетиции, мы приходим творить, играть. И если зацикливаться на том, почему я должна играть, раз у меня такая зарплата – вся искренность в твоей игре пропадает. Но я не жалуюсь – мне нравится моя зарплата. К тому, же – скоро Новый год, мы будем проводить корпоративы. Подзаработать можно всегда. Кстати, если говорить о заработках: помимо учебы, в Улан-Удэ я регулярно подрабатывала. Сначала работала в клубе кассиром. Потом танцевала в ресторанах. За пять минут получить полторы тысячи – мне кажется, это ничего так даже. Конечно, надо было иметь шикарный костюм и всё, что нужно. Мой самый любимый номер – это был танец-попурри, где мы с партнером выходили под вальс из мультфильма «Анастасия», потом – резкое переключение на танго из «Мулен Руж». И завершался танец отрывком джайва из фильма «Маска». Придумывали номера, я сама ходила по ресторанам Улан-Удэ и предлагала услуги актеров, оставляла свой номер. Звонили, приглашали. Были, конечно, приглашения танцевать клубный танец «go-go», который используют для зажигания публики, но… это не моё. Я лучше станцую какой-нибудь тувинский танец, но от души, чтобы это почувствовала публика.
– Какую роль хочется сыграть?
– Хочу сыграть какую-нибудь острохарактерную старушечку. Честно. Мне всегда говорят, что у меня фактура героини. Это что-то такое лирическое обычно. В дипломном спектакле по «Власти тьмы» Толстого я играла Марину. Играть там было нечего. У меня было всего лишь два выхода, сыграть нужно было истинно… но хочется другого. Яркого, острохарактерного. И отрицательное, и смешное. Чтобы я была на сцене неузнаваема. Чтобы и грим был, и голос изменить, чтобы спросили удивленно: это Наташа разве?
– Наташа, а что самое главное в актерской профессии?
– В академии нас учили, прежде всего, быть людьми. Наша профессия – это душа человека. Здорово, если есть талант, но 99 процентов актерской профессии – это труд. Многие думают: если есть талант – сможешь всё. Нет. Надо трудиться и трудиться. Более того: даже тот, у кого нет этой природной органики, таланта, но есть желание и он будет упорно трудиться – у него всё получится.
|
|
Культура 
