Детская музыкальная лаборатория Бориса Салчака

То, о чем Борис Салчак не думал

Борис Салчак открыл детскую музыкальную лабораторию. Как и любое другое  событие, это открытие имело определенные последствия. Музыканты думали, что они всего лишь преподают музыку. Дети поняли, что у них появилось «свое» место, свой клуб. Это действительно удобное и уютное место, несмотря на то, как оно может выглядеть со стороны. Потому что уютно там, где тебе хорошо, куда можно привести друзей, где вы все будете заняты очень интересным делом. Уютно там, откуда не хочется уходить и куда хочется всегда возвращаться.

Есть и еще кое-что, о чем не думал Борис Салчак. Он предполагал, что будет учить детей музыке. А что? Опыт – огромный. Работал чуть ли не во всех коллективах и музыкальных организациях в Туве. С «Аяном» ездил по всей России, тогда «Аян» гремел по всему Союзу. Совершал и сольные турне. А вот сейчас – творческая лаборатория. Здесь дети ищут себя в себе, и себя – в музыке. И здесь Борис Салчак тоже учится – уже от детей. Он и не думал, что ему будет так интересно учить и учиться самому.

Учителя и консультанты – звездный состав

На барабанах детей учит играть Валерий Ондар. Он окончил в свое время консерваторию, а с детьми работает уже много лет.  Лучшую кандидатуру трудно и найти. Какие он применяет методы, традиционные или придумывает что-то новое, сложно сказать. Но через две недели обучения, сама слышала, мальчик вполне сносно исполнял на ударных партию из «Yesterday». А девочки подыгрывали на клавишных. Причем выучились этому как-то тоже очень быстро.

«А гитару и бас-гитару у нас преподает Леша Саая», - гордо сказал Борис Салчак. Леша Саая, гитара… Вдруг осенило: «Алексей Саая? Кларнетист, саксофонист?» Ну, не знаю, в основном, он привычнее смотрится с духовыми инструментами. А Борис Салчак говорит, что он – гениальный, но нераскрытый музыкант, очень сильный и грамотный. И он окончил «гнесинку».

И каждую субботу проводят мастер-классы поистине звездные коллективы и исполнители. Есть договоренность с такими группами, как  «Хун-хурту», «Чиргилчин», с Альбертом Кувезиным. Некоторые уже провели. Например, японская певица, которая была недавно здесь с гастролями.

Английский язык необходим

Нужен ли английский язык музыкантам? Борис Салчак уверен, что нужен. Он рассказал, с какими трудностями ему самому пришлось столкнуться в поездках по Европе, по Австралии. А поскольку уверен, что его ученики непременно смогут быть востребованными, и тоже будут ездить на гастроли, то и организовал для них обучение английскому языку. И не просто организовал…

Английский язык здесь детям преподает Шон Куирк. Причем все выглядит очень-очень странно. Вот, например, один урок. Он начинается с того, что дети слушают «Танцующую королеву» АВВА. Но это не для развлечения. Это уже обучение. Детям раздают листочки с распечатанным текстом, и вот тут-то и начинается уже менее веселое – идет подробнейший разбор каждого слова: и перевод, и значение, и употребление. Пара недель, и дети уже осваивают разговорный английский.

Конечно, можно сказать, что они в школе английский выучили. Но, если честно, все мы учили английский в школе. А многие ли могут пообщаться с иностранцами? Хорошо, конечно, было бы, если бы зарубежные гости задавали вопросы по учебнику… Но они этого не делают. И не спрашивают обязательных заученных тем, например «моя комната» или «достопримечательности Москвы».

Английский язык, кроме Шона преподает еще и нигерийский студент Фэми Аджомалэ. Песни они разбирают вместе, а вот африканскую пластику показывает только Фэми.

Семейное дело

Свою музыкальную лабораторию Борис Салчак называет «семейным делом». Объясняет почему: дочь подтолкнула создать лабораторию, она сама играет на скрипке, на синтезаторе. Впрочем, тут же, подумав, Борис решает, что подтолкнула на самом деле жена, это она, Ирина Моломдай, предложила ему заняться детьми.

Супруга или дочь что-нибудь преподают здесь? Нет. Организационные вопросы решаются самим  Борисом Салчаком, он сам и есть пока вся администрация. В единственном числе.

Но все равно - семейное дело. Супруга и дочь действительно поддерживают его, помогают. А еще они болеют за него и переживают. Такая поддержка многого стоит. Так что – семейное дело. 

Дорого. Или дешево?

По законам рекламы сначала надо расхвалить товар, потом назвать цену. Но рекламу музыкальной лаборатории мы не делам, поэтому начнем с цены – три тысячи рублей в месяц. Дорого. Обычно за внешкольное обучение – музыка, хореография, рисование и т.д. родители детей платят около тысячи, с некоторыми вариантами. Три тысячи – это действительно немало.

Но что за эти деньги дети здесь получат? 8 индивидуальных занятий в месяц – 2 занятия в неделю. Что можно выбрать? Вокал, фортепиано, электрогитара, барабан, скрипка, народные инструменты. Еще 8 занятий английского  языка. Еще 4 занятия, как здесь говорят, «оркестровых». И не забудьте по 4 часа нигерийской пластики с Фэми. А  мастер-классы со звездами посчитали?

24 урока в месяц за три тысячи вроде и немного. Но на самом деле Борис Салчак не получает суперприбыль.

Во-первых, надо платить за аренду, а это – немало. Во-вторых, платить своим звездным учителям и консультантам. Плюс надо докупить инструменты, чтобы у детей их было изобилие. Чтобы все, кто приходит, могли на чем-то играть. «Надо еще 12 гитар прикупить», - размышляет Борис. Надо. Только ведь будет больше инструментов - будет больше детей, так что нехватка гитар, похоже, это надолго. Может быть, навсегда.

И, самый главный вопрос для тех, кто хочет прямо сейчас посчитать «бабки»: а много ли детей сюда уже ходит? Ответ обескураживает – около шестидесяти, но платежеспособных только 20.

Да. Не самый выгодный бизнес.

Цель жизни

С музыкантами разговаривать трудно, даже если они «переквалифицируются в директора школы».  Как большой бизнес, эта творческая лаборатория вряд ли может  рассматриваться. Да и на малый не совсем «тянет». Так для чего все это?

Борис Салчак начинает рассказывать о перспективах, о том, как летом они собираются в Италию, там тоже есть музыкальные частные школы. И у него есть «агент» в Италии – родственница, которая поможет организовать поездку. Сестра жены, к тому же, сама играет на пианино. А где еще учиться пению, как не в Италии?

Не понял вопрос. Повторяю – для чего все это? Начинает говорить, что, окончив эту музыкальную лабораторию, дети смогут поступить в Новосибирск, в Красноярск. Да и больше того, он своих детей уже этим летом хочет показать на фестивалях, уверен, что они добьются успеха. Будут ездить и для обмена опытом.

Все эти поездки, конечно, тоже стоят денег. Будут искать спонсоров.

Опять не понял вопрос. Перефразирую: «А цель создания этой лаборатории? Уже сложившийся музыкант начинает заниматься обучением детей. Причем на выгоду не рассчитывает. В альтруизм сейчас мало кто верит. Вы хотите достичь какой-то своей жизненной цели?»

«Мне кажется, у меня нет никакой особенной цели в жизни», - задумчиво говорит Борис Салчак.

И вот здесь он говорит, вроде и искренне, но явную неправду. Цель жизни у него есть. Как у действительно хороших музыкантов, это – служение музыке. Служение  во всех его видах, в том числе, и создание новых музыкантов, новых «служителей».

А пока…

Дети слушают «Танцующую королеву» и учат с нею английский язык. Играют «Битлов» и «Deep Purple». Пусть и не всегда хорошо получается. Радостно притаскивают сюда своих знакомых, чтобы им похвастаться своей «школой», а здесь похвастаться «прочти профессиональным» гитаристом. «Почти профессионал» учился полгода. Здесь можно согреться в морозы и попить кофе. Здесь можно послушать музыку и самому изобразить» что-то этакое. Здесь учат не вполне традиционными способами, но учат вполне успешно.

Нужно свое собственное здание. Один зал, хоть и большой, в «Тет-а-тете», маловат для всех желающих. «Летом что-нибудь придумаем», - оптимистичен Борис Салчак.

Конечно, придумают. И инструментов «прикупят». И детей свозят, пока – посмотреть других. Но, и это будет очень скоро, ребята смогут поехать - показать себя. Добавить свой вклад в музыкальную славу  Тувы.