 Национальная библиотека им. А. С. Пушкина Республики Тыва проводит в рамках празднования Дня города Кызыла единый читательский марафон «Певец родной земли», посвященный 100-летию со дня рождения Сергея Бакизовича Пюрбю, одного из основоположников тувинской литературы, первого народного писателя Тувы, лауреата Госпремии Тувинской АССР, заслуженного деятеля литературы и искусств Тувинской АССР. В отделе Национальной и краеведческой литературы состоятся краеведческие чтения 7 сентября 2013 года по адресу: Республика Тыва, г. Кызыл, ул. Ленина, 21. Начало чтений в 13.00.
Чтения предполагают обсуждения следующих вопросов:
– Вклад С. Пюрбю в становление тувинской поэзии.
– Традиции прозы С. Пюрбю.
– Роль С. Пюрбю в формировании тувинской драматургии.
– С. Пюрбю и тувинский фольклор.
– Народный талант поэта.
– Поэтическое творчество С. Пюрбю в произведениях тувинских композиторов-песенников.
– Международный литературный мост С. Пюрбю через призму времени.
– Значение переводческой деятельности С. Пюрбю в дело развития тувинской литературы и тувинской словесности.
- Место С. Пюрбю в развитии тувинского литературного языка.
– Судьба моя неразрывно связана с судьбой моей родины.
– Творчество С. Пюрбю глазами молодых тувинских писателей.
– С. Пюрбю – мой современник.
В программе краеведческих чтений состоятся: конкурс чтецов, презентация биобиблиографического указателя С.Б. Пюрбю, книжная и фотовыставки.
Василий Салчак о непростой судьбе Сергея Бакизовича Пюрбю:
«О, трижды романтический мастер...»
«Трижды романтическим мастером» назвал Воланд героя булгаковского романа. Просто он не был знаком с Сергеем Пюрбю. Конечно, Пюрбю писал и стихи о революции, все как полагается: «Октябрь как вечное солнце, взошедшее в России». Первоначальный вариант заглавия был прикольнее: «Солнце, взошедшее с запада».
Но больше он писал именно лирику, нежную, прочувствованную.
Во время войны он написал стихи. Положенные на музыку, они стали буквально гимном тувинских добровольцев. Песня «В бой» выражала патриотические и интернациональные чувства бойцов. Проникновенная баллада «Красный обоз» показывала гордость людей за трудовой подъем, за то, что у них есть возможность помогать России в ее борьбе с врагом.
Когда Постановлением Политбюро ЦК ТНРП и Совета Министров ТНР от 10 октября 1942 года был образован Союз писателей ТНР, Сергей Пюрбю стал его первым председателем.
Он учился не в Москве, в КУТВе, как большинство партийных и государственных деятелей той поры, а в Ленинграде, на Северном факультете с 1928 по 1930 г., затем с 1930 по 1932 г. на педагогическом отделении Курсов нацменьшинств Советского Востока при Ленинградском Восточном институте им. Енукидзе.
Законченного высшего образования не получил - жена ждала второго ребенка, он нужен был ей здесь.
Если бы не было письменности, Пюрбю мог бы стать шаманом - настолько чутко он чувствовал слово. Он успешно трудился на поприще литературы, но потом что-то произошло. Василий Салчак считает, что виной всему, вероятно, завистники, интриги. Пюрбю снимают с высоких должностей и направляют в Шагонар учителем в школу.
Нужно представить себе послевоенный Шагонар. В Туву приехало много врачей, учителей со всего Советского Союза, им Тува благодарна до сих пор. Но приехало и много отбывающих наказание. Они пытались установить свои порядки: «Земля - ваша, законы - наши». Такого стерпеть никто не может. Не смог и Пюрбю. И в результате - 58 статья. Его объявили врагом народа. Главное обвинение - в национализме. И, кроме того, в незаконном владении оружием.
Тем, кто его знал, это казалось абсурдом. У Сергея Пюрбю в разное время было две жены, обе - русские. Он переводил на тувинский язык Пушкина, Горького, Шолохова. Писал стихи «лесенкой», как Маяковский, и очень любил этого поэта. Пюрбю националист?!
Да, у него было незарегистрированное оружие. Ему, как и другим членам тувинской делегации, сопровождавшей 3-й эшелон подарков в действующую Красную Армию, подарило пистолет командование Брянского фронта. Ни документов на немецкие маузеры, ни патронов к ним не было. А при обыске на квартире Пюрбю пистолет изъяли, не вникая, что это просто сувенир, памятный подарок.
Позорная арифметика: в лагерях Пюрбю провел шесть с половиной лет. Амнистия 53 года была объявлена в марте, только в октябре 1954 года пришла официальная бумага об освобождении Пюрбю. 21 мая 1957 года был отменен приговор суда от 1948 года и прекращено уголовное дело за недоказанностью. То есть Сергей Пюрбю был реабилитирован, но не совсем, незаконное оружие все еще оставалось.
Спустя много лет, уже после его смерти, вдова поэта, Нина Дмитриевна, смогла добиться реабилитации. Это произошло в 1994 году. А умер он - в 1975. Нина Дмитриевна была героической женщиной. Столько времени сражаться за доброе имя мужа!
Сергей Пюрбю писал стихи о любви и о своей малой родине. О годах заключения он не вспоминал, и не писал никаких литературных произведений о них. У него был талант писать стихи, и талант любить. Многие ныне маститые поэты считают его своим учителем. Он был светлым поэтом, верил в любовь и дружбу. И он стал первым Народным писателем Тувы.
Монгун-Тайга
Я у самого края сверкающих льдов,
синим блеском играющих вечных снегов.
Здесь, как будто приветствуя, издалека
горной свежестью веет волна ветерка.
Где высокие горы встречают зарю,
жадным взором я в светлые дали смотрю.
Очаровано сердце картиной родной,
что сияет живой красотой предо мной.
Вот с вершины сползает лохматый туман,
будто птиц белокрылых плывет караван,
будто синих озер колыхает вода
лебедей, налетевших с полудня, стада.
Где стеною отвесной поднялся утес —
вижу стадо я мирно пасущихся коз,
Но, почуяв людей, вмиг оно поднялось
и крутою тропою легко унеслось.
Вот орел чернокрылый с добычей в когтях
над ущельем проплыл, промелькнул в облаках
и, взмахнувши крылами над клочьями мглы,
грузно сел на верху неприступной скалы.
Здесь рождаются реки, шумят падуны
и блестят, и в долину спешат с крутизны.
Вековечные фирны сверкают, как ртуть,
осыпая могучего глетчера грудь.
В мире все, что живет, и блестит, и цветет
все минует: иное на смену придет.
Но твоя красота не пройдет никогда!
Будешь вечно, родная тайга, молода.
Перевод В. Державина.
КАРА-СУГ
В тувинском крае много рек,
и между ними есть одна,
вам не найти ее вовек,
зовется Кара-Суг она.
Река такая же как все.
Нет песен о ее красе,
но я люблю ее сильней
всех быстрых рек страны моей.
Там есть утес, там над скалой
летел орел и видел он,
как женщиною пожилой
я в бедной юрте был рожден.
Я длинных кос не позабыл,
хотя недолго их любил:
она свой добрый взгляд и смех
в могиле спрятала от всех.
И всю любовь, что передать
не мог я матери седой,
как вдохновенья благодать,
несу тебе, мой край родной!
Отчизна!
Все мое добро — не золото, не серебро,
ты песнь любовную прими,
любовь сыновнюю прими.
Перевод С. Липкина.
В ОСЕННЕМ САДУ
Как хорошо вернуться в этот сад,
где дал тебе цветок я голубой!
Мне кажется, я снова встрече рад,
услышал голос твой, иду с тобой.
Цвели деревья здесь весенним днем.
Теперь в саду осенний ветер мглист.
На тополе раскидистом твоем
кивает мне последней зябкий лист.
В тумане сером скрылся лес пустой,
и лист последний ветром унесло.
Мороз ударит, снег пойдет густой,
но в мае возродится вновь тепло.
Опять с тобой мы встретимся в саду,
У тополя, где загудят шмели.
Подарок лучший в сердце я найду,
Отдам тебе всю красоту земли!
Перевод Ф. Фоломина.
|
Культура 
