На тувинском "Перекопе" ждут весну

Объявлять свою победу в «схватке» под Перекопом Михаил Оюн и Лидия Чооду пока не торопятся. Не по правилам тувинской семьи с ее традиционными ценностями трубить ни о количестве овец в отарах, ни о состоянии банковского счета. Тем более, что «схватки» продолжаются, а на «передовой» все идет с переменным успехом…

Перекоп — это не часть Крымского полуострова, которую в гражданскую штурмовала Красная армия. Это местечко в Тандинском районе, где во времена совхоза «Пламя революции» ходили за отарой родители Лидии Монгульбиевны. Они были совхозными чабанами, и у нее самой выбора, что называется, не было. Помогала с детских лет, а потом, когда старики ушли «за красной солью», осталась на стоянке за старшую. В стране, в самом совхозе все перестраивалось и подстраивалось под новую власть, уходили и приходили новые руководители, но Перекоп продолжал жить тем же укладом, заданным ему не только временем, но и воспитанием его обитателей.

Постепенно ветшали жилые и хозяйственные постройки бывшего совхоза. Руководителям, сменявшим друг друга, как в калейдоскопе, всегда было несподручно заниматься такими мелочами, как ремонт чабанских стоянок. Не царское это дело. Заилились трубы глубинной водонапорной скважины, лихие люди украли столбы и электрические провода. Но Перекоп держался. Без света, без воды.

— Практически как в блокадном Ленинграде, — шутят сейчас старожилы этого местечка, а ведь если бы и Лидия тогда снялась и уехала из этих мест — здесь сейчас не осталось бы и бревнышка… Но семья, в которой уже было пятеро сыновей, выдержала. Общественных овец здесь уже нет, а Перекоп остался «в семье», которая оформила на него долгосрочную аренду.

— При совхозе нам не разрешали свой скот держать. Все поля в округе были засеяны зерновыми и кормовыми. Пастбища тоже были совхозными. Но вот сейчас у нас вместе с прошлогодним молодняком где-то 350 овечек, 200 лошадей, 50 симментальских коров с телятами. В теплое время выпасаем скот на летних стоянках, у нас их две.

В день нашего приезда на Перекопе оказался только глава этой большой семьи — Михаил Пиче-оолович, о котором ветеринарный врач балгазынского ООО АПК «Тыва-холдинг» Мария Ховылыг отзывается просто — «это настоящий работяга». У Лидия Монгульбиевна в эти дни случилось обострение сахарного диабета и ее положили в районный стационар. Все сыновья (с родителями на Перекопе сейчас остался только старший сын Марат) живут своими семьями в разных районах республики, но вахту на Перекопе несут исправно. Косят сено, убирают навоз из этой огромной кошары, сохранившейся «от совхоза» и в которую легко входят 600 голов скота. Сакманят, конечно.

И жилые домики, и кошара, и хозяйственные постройки сегодня — в хорошем состоянии. Михаил с гордостью рассказывает о том, как семья восстанавливала электрическое снабжение стоянки, покупала трансформатор, провода, снова ставила столбы ЛЭП. Теперь на Перекоп пришло даже спутниковое телевидение. Пришлось повозиться с глубинкой, но и она сейчас действует исправно, обеспечивая водой и скот, и людей. Росло поголовье скота, пришлось думать об увеличении семейного технопарка.

— Конечно, первое время мы все делали вручную, потом купили трактор. Старенький, с рук. Ломается, конечно, часто, приходится постоянно ремонтировать. Потом разжились фурой, тележкой, граблями. В прошлом году приобрели погрузчик, косилку. Мы каждый год обязательно покупаем какую-нибудь технику для своего хозяйства, — рассказывает он.

 Погрузчик, грабли — все это в хозяйстве нужно. А вот зачем, спрашивается, Михаил в прошлом году выложил 100 тысяч рублей за орловского рысака, если в семейном табуне, который сейчас пасется на заснеженных полях, только маленькие лошадки тувинской породы?

— Так я для табуна и купил этого рысака, для улучшения породы. И не только его, но еще и молодого тяжеловоза с мохнатыми ногами. Красивая лошадь, и в хозяйстве хорошо пригодится, — совершенно «нелогично» рассуждает он, истинный тувинец, который не мыслит своей жизни без лошадей…

Нашлось местечко и для двух аккуратных вагончиков — «я для табунщиков их на летник таскаю трактором». А вот и юрта. Получил ее Михаил на районном Наадыме в 2010 году в качестве приза как лучший чабан совхоза, как продолжают называть старожилы ООО. Кстати, совхозный рабочий стаж у Михаила Оюна — 40 лет. Практически все годы проработал на Краснояровской ферме.

До недавних пор Перекоп числился КФК — крестьянским фермерским хозяйством. Сейчас Оюны снова в статусе ЛПХ — личного подсобного хозяйства. Потратили кучу денег на оформление документов, открытие счета в банке, рассчитывая получить поддержку государства в виде субсидий. Не получили. Пока. Но надежда, как говорится, умирает последней. Михаил подал заявку на приобретение нового трактора и пресс-подборщика по программе «50 на 50», когда половину стоимости завяленной техники оплачивает государство, вторая половина ложится на плечи заявителя.

— Ответ пообещали дать в конце февраля, — говорит он. — Без положительного решения увеличивать свое большое стадо будет трудно.

Как фермеры и люди совестливые они исправно платили все налоги и сборы. Но налоги же и «придавили». Это груз серьезный. Без поддержки его не вытянуть.

К сегодняшнему дню на Перекопе приплод принесла уже половина овцематок отары — 150 ягнят. Сколько получат еще — сказать трудно, да и не в традициях загадывать наперед. Сакманщики практически ежедневно приносят в своих кожаных фартуках новорожденных ягнят с заснежен­ного поля. В кошаре мы увидели и малышей, и уже большеньких ягнят. Они появились на свет в декабре, и глава семейства утверждает, что декабрьские ягнята самые крепкие.

— Окот с декабря по февраль, считаю, самый хороший. Мартовские — слабые, у них бывают частые поносы, простужаются, часто болеют, гибнут, — говорит опытный животновод. Михаил понимает толк и в племенной работе, поэтому часто меняет баранов, которых он называет «предводителями». Покупает этих самых предводителей преимущественно в Эрзинском районе. Не подвели ни разу.

В эти дни на Перекопе появился новый помощник — односельчанин Виталий Ярмышев. Паренек шустро и сноровисто обращался с молодняком, а с Михаилом разговаривал на отличном тувинском языке. Виталий оказался круглым сиротой, живет в семье сестры Людмилы. Время от времени подряжа­ется на такие вот сезонные работы.

Сейчас на Перекопе готовятся к весне. Судя по запасам кормов (заготовлено было 300 тонн сена ), этот всегда сложный период здесь пройдет хорошо. В случае образования крепкого снежного наста на зимних пастбищах, скот переведут на стойловое содержание.

И вот ответ на тот самый вопрос, который мучил с самого начала, — а почему Перекоп-то?

— Да перекопано у нас за стоянкой все. Вон, гляньте — там ведь самые настоящие окопы. Раньше именно сюда собирали весенние воды с гор, распределяли по канавам, а потом они шли на поля. Поля сейчас заросли, а окопы остались, — разводит руками начальник Перекопа, и мы с облегчением отъезжаем домой...