Миномётчики Шумовы - герои боёв за рощу "Круглая"

Сегодня, в 101-й день рождения легендарного Александра Терентьевича Шумова, фронтовика от имени Главы Тувы Шолбана Кара-оола поздравила министр социальной защиты Людмила Тас-оол. Павел Апель, старший научный сотрудник  Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда», два года назад рассказал свою историю легендарного минометного расчета из Тувы.

«В 1983 году, когда Музей-диорама «Прорыв блокады Ленинграда» только проектировался, было принято решение увековечить среди имён героев прорыва блокады и имена шести братьев Шумовых. Тогда в устоях Ладожского моста предполагалось разместить не один, а три зала: вводный, центральный и заключительный. Главный экспонат музея – диораму – предполагалось расположить в центральном зале. Вводный зал был посвящён руководителям, а заключительный предполагалось посвятить подвигам бойцов и командиров Ленинградского и Волховского фронтов, совершённых при проведении операции «Искра». Вот в этом третьем зале и должны были художники в числе тринадцати человек, проявивших личный героизм, отвагу и мужество в боях по прорыву блокады Ленинграда, отмеченных правительственными наградами, но не имеющих звания Героя Советского Союза, увековечить имена пяти братьев Шумовых. Чем же прославились эти братья, в чём их героизм? По свидетельству документов, подготовленных в 1983 году, расчет 120-мм миномёта братьев Шумовых отличился в боях по прорыву Ленинграда. В совершенстве владел своим грозным оружием, уничтожили много боевой силы и техники врага. Подсчитано, что на каждого из шести братьев Шумовых во время прорыва блокады Ленинграда пришлось не менее ста уничтоженных гитлеровцев. Все братья награждены орденами.

Уроженцы Тувы

Необычно само происхождение братьев Шумовых. Русские по крови, из сибирских казаков, ведущих свой род чуть ли не от Ермака, родились они в Тувинской Народной Республике. Территория республики, только в 1944 году добровольно вошедшей в состав большой семьи народов СССР, простиралась к югу от Красноярского края и Иркутской области, южнее Западных и Восточных Саян, на границе с МНР. В Танну́-Ту́ве, как ещё называлась республика, ещё с царских времён проживало много русских. Тувинская Народная Республика была связана с СССР различными договорами. 25 июня 1941 года ТНР объявила войну фашистской Германии. Затем передала Советскому Союзу свой золотой запас, а также оказала союзнику другую материальную помощь. В частности, для нужд Красной Армии было передано 50 000 лошадей. Осенью 1944 года ТНР была принята в состав СССР в качестве Тувинской автономной области.

Призыв граждан Советского Союза, проживающих на территории независимого государства Танну́-Ту́ва, был объявлен поздней осенью 1941 года. Одними из первых из Каа-Хемского кожууна ушли на фронт Шумовы. Пришли сами, не дожидаясь повестки. В январе 1942 года на семейном совете было принято решение: шести братьям идти на фронт добровольцами. Четверо братьев: Иван (1905 г.р.), Лука (1909 г.р.), Аксентий (1912 г.р.) и Семен (1908 г.р.) – родные братья, сыновья Никиты Фадеевича. Александр Терентьевич (1913 г.р.) и Василий Егорович (1914 г.р.) – его племянники, двоюродные братья. Семья патриархальная, почти родовая. Все шестеро братьев почитали главой семьи и своим «единым» отцом Никиту Фадеевича Шумова. Желание братьев идти на фронт Никита Фадеевич полностью одобрил. Несмотря на то, что каждый из братьев оставлял дома жену и детей. У Луки их было десять, у Ивана – шестеро, у Василия и Аксентия по трое, у Александра – двое.Устроили Шумовы своих жен, детей. Зажарили барашка, гусей, поросёнка. Выпили пива и два ведра браги и поехали в другой поселок на сборный пункт, за семь километров. Никита Фадеевич впереди на своих санях с красным флагом, за ним – шесть саней, братья с женами и детворою постарше. С собой взяли всего на месяц, мяса по целому барану, всего прочего – в таких же количествах. Воевать собирались в собственной одежде: добротные полушубки, высокие болотные сапоги, шапки-ушанки с хромовым верхом. В Туве крестьяне жили зажиточно, коллективизации имущества как таковой там не было. Из районного центра Балгазик на автомашине доехали до Абакана. Из Абакана железной дорогой до Красноярска. Из Красноярска эшелоны с пополнением шли прямиком до Волховстроя. В дороге Семён из-за болезни отстал от братьев, встреча их произошла лишь через полтора года. Из Волховстроя эшелоном на Глажево. Прибыли 18 марта 1942 го­да. Из Глажева пешим маршем в составе пополнения к Погостью, сразу в 11-ю стрелковую дивизию. Все пять братьев попали в один расчёт 120-мм миномёта, в третью батарею отдельного минометного дивизиона. Сами просили не разлучать, по разным подразделениям не отправлять. Хоть и понимали, что один снаряд, одна мина, может разом убить весь расчёт миномёта и лишить разом кормильцев все семьи Шумовых, но наказ отца помнили: плечом к плечу сражаться.

120-мм миномёт – грозное оружие

120-мм полковой миномет образца 1938 года, расчёт которого составили братья Шумовы, был создан в конструкторском бюро под руководством Б.И.Шавырина и принят на вооружение РККА в 1939 году. Миномёт предназначен для уничтожения навесным огнем живой силы и огневых средств противника и для разрушения полевых оборонительных сооружений: окопов, траншей, ходов сообщения и легких дерево-земляных сооружений, для проделывания проходов в проволочных заграждениях. Весил миномёт 275 кг. Расчет его состоял из 6 человек: командира, наводчика, заряжающего, снарядного (устанавливал положение взрывателя на мине) и двух подносчиков (они же были ездовыми). Мина весила около 16 кг и оставляла воронку глубиной до 1,5 м. Миномёт пользовался любовью и уважением у пехоты. Именно минбатарея чаще всего отзывалась на заявки об огневой помощи из пехотных батальонов. По воспоминаниям ветеранов, командиры артиллерийских батарей должны были каждый раз получать разрешение на открытие огня, в то время как командир батареи 120 мм мин мог расходовать их сколько хотел, т.к. мины были гораздо дешевле артиллерийских снарядов. Наибольшая дальность стрельбы из 120-мм миномета — 5700 м, наименьшая –460 м. Вследствие того, что точность стрельбы по противнику на расстояниях более трех километров была недостаточна, обычно 120-мм миномётная батарея занимала огневую позицию в 800-2000 метрах от собственного переднего края.

Идеальные солдаты Шумовы

Когда Шумовы прибыли в миномётный дивизион, командование пошло навстречу пожеланию добровольцев из далёкой Тувы. Было решено братьев не разлучать и использовать уже сколоченный коллектив там, где больше всего нужна слаженность действий – в миномётном расчёте. С января 1942 года миномётная батарея, в которой служили братья Шумовы, постоянно участвовала в тяжёлых боях. Сначала под деревней Погостье, затем под Макарьевской пустынью, у деревень Кондуя, Дубовик, Липовик и Малиновка, в сентябре 1942 года возле деревни Тортолово и, наконец, в решающих боях по прорыву блокады Ленинграда возле деревни Гонтовая Липка, рощи «Круглая» и Рабочего посёлка №7.

В боях у деревень Кондуя и Малиновка заслужили братья свои первые правительственные награды. «В мае 1942 года, когда немец шел в наступление и пробил брешь в соседней дивизии, – рассказывали братья военкору П.Лукницкому, – нас бросили в эту брешь. С ходу мы развернулись, сделали все как надо и дали ему жару. Он опять в атаку пошел, силами до полка, мы срубики сделали над минометами широкие, не так, как другие расчеты узкие амбразурки делали, и открыли огонь! Всего три дня канитель была, мин пятьсот бросили, подходяще. Принесут суп, не успеешь ложки хлебнуть – по местам!» Через день братья снова показали образец отваги и исполнения воинского долга. Немецкое орудие нащупало огневую позицию нашего тяжелого миномета. Шумовы собрались было перейти на запасную позицию, но разведчик-наблюдатель уже обнаружил немецкую пушку, сооб­щил координаты. «Тут не приходится мешкать,- сказал Александр,- надо отвечать сразу же отсюда». Не обращая внимания на разрывы вражеских снарядов, расчет Шумовых открыл огонь. Началось состязание: кто точнее? И немецкое орудие было подавлено! Только после этого Шумовы перешли на другую позицию. Летом 1942 года за успешные действия и уничтожение около 200 фашистов все братья Шумовы были награждены медалью «За отвагу». Расчёт Шумовых стал называться истребительным.

В то время все братья были простыми красноармейцами. Александр Шумов был наводчиком, Василий – заряжающим, Лука мог быть заряжающим и снарядным, Иван был за снарядного и подносчика, Авксентий – подносчиком. Но братья постоянно учились, овладевали минным делом, стремясь достичь полной взаимозаменяемости в расчёте. Когда в мае 1943 года расчёт Шумовых посетил военный корреспондент из Ленинграда Павел Лукницкий, самый грамотный из братьев, Александр Шумов, уже был командиром расчёта в звании старшего сержанта. Наводчиком тогда был Лука, ефрейтор, заряжающим – Василий, тоже ефрейтор, заместителем наводчика Авксентий, а снарядным Иван, оба красноармейцы. Павел Лукницкий описывал братьев как очень спокойных, уравновешенных, хладнокровных людей с ясными, добродушными лицами. Трое из них – Василий, Лука и Иван – были подлинными богатырями, ростом каждый в сто девяносто сантиметров. Вначале службы они даже получали по распоряжению командира дивизии полуторный паек. Все братья обладали огромной силой. Однажды грузовик расчета застрял в яме правым задним колесом. Лука и Василий приподняли его, вытолкнули из ямы. Шофер, по неопытности, дал задний ход. Чтобы колесо опять не попало в яму, братья поднатужились и, пересилив мотор машины, не дали ей сдвинуться назад. Каждый из Шумовых, благодаря своей силе, росту и сноровке, работал за десятерых.

Не только сила прославила Шумовых. Павел Лукницкий записал слова братьев. Главной причиной успеха, по их мнению, была приобретенная ими точность и скорострельность стрельбы. Когда расчет Шумовых делал пристрелку, то по их миномету и другие расчеты батареи открывали огонь: Шумовы не ошибались. «Конечно, и сила тут!.. – признавали братья, – Когда, допустим, осечка, нужно силенку, чтоб сгрести за казенник машинку и мину вытряхнуть. Александр с Лукой, а то и один Лука сгребет! Для его ручищ пудовая мина – что огурец. А осечки бывают, особенно ежели чужие мины собираешь: ящики, бывает, несут, мины повыкладывают, а мы тут как тут, собираем их, раз штук двести собрали. Капсюль отсыреет – осечку дает, или шляпка от патрона остается в стволе. Миномет переворачиваешь, вытряхиваешь. Лука часто один вытряхивал, – ну, у него ж и рост!.. А все ж дело не только в силе: скорострельность необходима! Значит – внимательность. По уставу в минуту полагается выпустить десять мин, практически другие расчеты дают семь-восемь. А у Василия скорострельность достигает пятнадцати, а то и семнадцати мин. А когда затем разрывы чередой следуют один за другим, получается впечатление, будто заработала «катюша». Каждые три секунды – мина!»

Считалось, что миномет не годится для стрельбы по быстродвижущимся целям. Братья Шумовы опровергли это утверждение. Однажды точным огнем Шумовы успели накрыть вражеский грузовик с пехотой, который быстро пересекал открытую поляну и вот-вот должен был скрыться в лесу. Наблюдатель-разведчик старший сержант Фролов рассказывал о другом боевом эпизоде: «Как наблюдатель, я всегда первым вижу работу расчета Шумовых. Однажды через стереотрубу заметил вражескую машину. Сообщил командиру. Он приказал минометному расчету братьев Шумовых накрыть цель. «Никуда машина не уйдет. Шумовы не упустят», – сказал я. Несколько секунд, и мины одна за другой летят на дорогу. Боеприпасы в воздухе, а от машины остались одни щепки». Это была не единственная автомашина с боеприпасами, накрытая, по свидетельству Фролова, расчётом Шумовых. Одну из них накрыли Шумовы вечером. В ней был и ящик с осветительными ракетами, и, когда ракеты стали рваться, освещая темные небеса разноцветным фейерверком, вся батарея, да и весь полк любовались работой Шумовых... После войны за уникальную скорострельность и меткость расчёт братьев Шумовых вошёл во многие артиллерийские энциклопедии.

Равняясь на ленинградцев

Перед боями за прорыв блокады из Ленинграда приехала в 11-ю стрелковую дивизию делегация ленинградских трудящихся. Работница Н~ского завода Васильева выступала на митинге перед минометной батареей старшего лейтенанта Цивликова. Она рассказала о страданиях и стойкости ленинградцев, об их героическом труде для обороны родного города. Она сказала, что сама работает на заводе, который производит мины и хотела бы знать, как бьют наши бойцы этими минами немецких гадов. Ответное слово держал старший сержант Александр Шумов:

– Стойкости нам надо учиться у ленинградцев, это верно! А ваши мины мы используем по назначению, по головам немецкой сволочи. Все точно, все в цель! А наш расчет, когда он стреляет, всегда имеет в воздухе 18 мин. Понятно я говорю?

– Это мне не понятно, – ответила, улыбаясь, Васильева.

– А вот как, – продолжал Александр Шумов, – когда разрывается наш первая мина, в этот момент мы опускаем в ствол миномета двадцатую. Значит 18 мин в это время находятся ввоздухе, летят на врага. Теперь понятно?

– Понятно! – сказала Васильева.  - Понятно еще и то, что при такой стрельбе вам надо вдвое больше производить мин. Я об этом скажу своим рабочим, когда приеду на завод.

В боях по прорыву блокады Ленинграда

11-я сд вводилась в бой из второго эшелона по частям. Первым в схватку с ненавистным врагом вступил 13 января 1943 года 163-й стрелковый полк. Он должен был помочь дивизиям первого эшелона 2-й Ударной армии Волховского фронта разгромить немецкий узел обороны в роще "Круглая". Но быстро стало понятно, что один полк с задачей справиться не сможет. Тогда в бой введены были остальные полки дивизии. Как раз тогда в командование дивизией вступил полковник В.А.Вержбицкий. Из его личных воспоминаний и из собранных им воспоминаний подчинённых знаем мы о подробностях тех боёв.

В один из первых дней наступления дивизии командир 320-го полка майор Колзун, доложив комдиву Вержбицкому о том, что у врага занят еще один опорный пункт, вместе с тем сообщил, что на обратных скатах командной высоты сосредоточены вражеские сол­даты. Там у противника построены прочные блиндажи, отрыты глубокие траншеи. Из орудий и пулеметов гитлеровцев не достать.

– А минометов разве у вас нет?

– Есть.

– Почему же их не используете? Один расчет Шумовых многое может сделать...

Тут же расчет братьев Шумовых получил приказ ударить по скоплениям противника на обратном скате командной высоты. Немцы думали, что хорошо там устроились. Их блиндажи и траншеи на обратном скате высоты не просматриваются с нашей стороны. Ни винтовочным, ни пулеметным, ни даже орудийным огнем нащупать их было нельзя. Перед настильной траекторией пули или снаряда выставила свою широкую грудь высота, невольно защищающая немцев. Но как завопят они, если на их головы навалится расчёт Шумовых?! Круто вылетают мины вверх и почти отвесно падают на обратный скат высоты. Немцу некуда уйти от «пикирующих мин». Шумовы – большие мастера навесного огня! Пристреляться по укрытой цели с четвертой-пятой мины, давать ураганный, беглый точный огонь – это умеют Шумовы!

Командует расчетом старший сержант Александр Шумов; наводчик-ефрейтор Лука Шумов; а богатырского сложения ефрейтор Василий Шумов свободно и легко ворочает пудовыми минами, бросает их в ствол миномета, как угли в самоварную трубу. Остальные тоже не подкачают. На высотке, в укрытии сидит наблюдатель-разведчик старший сержант Фролов. Он радостно выкрикивает в телефон только два слова: «Хорошо! Еще!». Он один видит, как взлетают в воздух немецкие блиндажи. Минометный вихрь превращает немецкие траншеи в цепь воронок, связанных друг, с другом уцелевшими короткими ходами.

Фролов докладывает командиру батареи лейтенанту Цивликову:

– Разрушено 5 блиндажей, исковеркана траншея, истреблено фрицев... не знаю сколько! Разве сосчитаешь. И уничтожен один дзот.

– Миной дзот? Может быть просто повреждение?

– Нет, уничтожен, товарищ старший лейтенант. Получилось так: одна мина попала прямо в дзот, я передал Шумову: «Еще бы две штуки туда же, да так, чтобы мина в мину». Так и делали. Понятно, от дзота ничего не осталось.

– Мина в мину? Молодцы! – сказал командир батареи.

Через полчаса майор Колзун доложил полковнику Вержбицкому:

— Шумовы боевую задачу выполнили. Разрушено пять блиндажей и один дзот.

— Передайте им мою благодарность.

Генерал Романовский в гостях у расчёта Шумовых

Слава об этом расчете шла по всему фронту. Дошла эта слава о Шумовых и до высокого начальства. Ещё один интересный эпизод сохранили для нас воспоминания бывшего командира 11-й сд В.А.Вержбицкого. Как-то весной 1943 года в 320-й стрелковый полк, в миномётной батарее которого служили Шумовы, приехал командующий 2-й Ударной армией генерал-лейтенант В.3. Романовский. Захотелось ему посмотреть, как действует расчет Шумовых. Поздоровался с каждым за руку. Командир батареи, старший лейтенант Цивликов, дал братьям цель: немцы в блиндаже за передним краем вражеской обороны. А рядом с наблюдателем Фроловым уже занял место адъютант генерала.

– Сколько мин надо, чтобы пристреляться и перейти на поражение? – спросил В. 3. Романовский.

– Три, товарищ генерал-лейтенант! Четвертой будем поражать, – ответил старший сержант Александр Шумов.

Выпустили первую мину.

– На линии блиндажа, но метров пятьдесят левее, – сообщает с наблюдательного пункта Фролов.

Выпустили вторую.

– На той же линии, но на десять метров правее! – корректирует наблюдатель.

Выпустили третью.

– Метров на двадцать перелет, но на перекрестной линии блиндажа.

– Разрешите перейти на поражение?' – спросил командир расчета.

Командующий улыбнулся: «Давайте, если можете!».

Выпустили беглым четыре мины.

– Цель поражена, – сообщил корректировщик Фролов.

Генерал поздравил братьев, похвалил их за умение.

Под Гонтовой Липкой и у рощи «Круглая»

Сами Шумовы результатов своих стрельб обычно не видели. Их глазами был корректировщик Фролов. Только раз, в торфяниках под Гонтовой Липкой, довелось братьям самим наблюдать действие своих мин. «Как мина упадет, – радостно рассказывал Василий Шумов военкорру Лукницкому, – так где клочки, где что летит – хорошо видать. Они подбегают, и мины их начинают крошить; которые сразу падают, которые обратно бегут, а мы по ним снова – «Не уйдешь!» – кричим, – «Ну, братья, действительно попадаем!». Однажды Василию Шумову довелось участвовать в пехотной атаке, и братья ему завидовали: каждому из них хотелось бы бить врагов не только из миномета, издали, а схватиться с фашистами врукопашную. «Приучили себя к выдержке и хладнокровию, а у каждого, вопреки внешнему суровому спокойствию, живет в крови русская удаль» – записал впечатления о братьях военкор Павел Лукницкий.

Побыть пехотинцем Василию Шумову довелось при следующих обстоятельствах. Во время февральских боёв по расширению нашего вклинения в немецкую оборону между Рабочим посёлком №7 и рощей «Круглая» он попросился в штурмовую группу пулеметчиком. Штурмовали вражеские дзоты. Получив разрешение, как игрушку, приподнял станковый пулемет.

– Смотри, хобот не оторви, – пошутили бойцы.

– Хобот не оторву, а вот насчет фрицевых голов, – будьте спокойны, попадется – сверну...

Смело дрался Василий Шумов с врагами во время штурма. Косил гитлеровцев с близкой дистанции. Подбадривал бойцов: «Вперед! Смелей!». Разгоряченный азартом боя, в тот момент даже не заметил пули, которая, пробив ему щеку, выскочила из раскрытого рта, не задев зубов. Он почувствовал ранение только тогда, когда ощутил во рту вкус крови. Это было 20 февраля 1943 года. А через неделю лёгкое ранение получил Лука, когда восстанавливал связь вместо убывших связистов. Лука лишь на следующий день после боя согласился отправиться в медсанбат. Василий же и вовсе не захотел уйти от своего миномета. После боя вернулся на батарею. На пункт первой помощи идти отказался. Лечился на батарее.

Заслуженная награда

В боях по прорыву блокады Ленинграда пять братьев Шумовых прославили вверенное им Родиной оружие. Отбивая яростные атаки врага, расчищая путь пехоте, они произвели из своего миномета 13 986 выстрелов, уничтожив свыше 400 солдат и офицеров противника, разрушив 29 дотов и блиндажей, подавив огонь 13 пулеметов и 11 минометов. За подвиги и проявленное боевое мастерство 7 апреля 1943 года минометчики братья Шумовы были награждены командованием правительственными наградами. Старший сержант Александр Шумов – орденом Отечественной войны II степени, красноармейцы Шумов Авксентий Никитович и Шумов Иван Никитович, ефрейторы Шумов Василий Егорович, ШумовЛука Никитович получили ордена Красной Звезды. Их командир лейтенант Цивликов получил орден Отечественной войны I-ой степени.

В боях ещё более выросло их военное мастерство. Особенно быстрота и точность стрельбы расчета Шумовых заметны были на учениях, когда результаты проверялись сразу. На одной из таких боевых стрельб присутствовали командующий Ленинградским фронтом генерал армии Л. А. Говоров и командующий 2-й Ударной армии генерал-лейтенант В. 3. Романовский. Всем расчетам было выдано по 16 мин для пристрелки и поражения цели. Шумовы ждали команды, она прозвучала, и вслед за тем раздались два выстрела. И сразу приказ: «Стрельбу прекратить!» «В чем дело?» – разволновался командир расчета Александр. Оказалось, что цель была поражена сразу, без пристрелки. Шумовым была объявлена благодарность. На приеме, устроенном после стрельб, командующий усадил их рядом с собой и говорил окружавшим их генералам: «Смотрите, какие молодцы! С такими я спокоен!» Затем Шумовым показывали Ленинград, возили к шефам, на завод «Большевик», на мельничный комбинат. Вскоре братья были приняты в ряды Коммунистической партии. Когда состоялся армейский слет бывалых воинов, Шумовы были приняты командующим Второй Ударной Армией генерал-лейтенантом В. З. Романовским. Скоро их грудь украсила и медаль «За оборону Ленинграда».

О боевых делах братьев Шувовых ещё в 1942 году часто писала газета 8-й Армии «Ленинский путь». Уже тогда расчёт Шумовых был образцовым, дивизионная и армейская печать на его примере учила молодых бойцов стойкости и мастерству. После прорыва блокады о Шумовых написала газета 2-й Ударной армии «Отважный воин». В мае 1943 года в 320-й полк приехали ленинградские писатели, фронтовые корреспонденты: А. Прокофьев, П. Лукницкий и П. Никитин. Благодаря точным словесным зарисовкам Павла Лукницкого братья предстают перед нами, словно живые. Но набольшее значение имела встреча с братьями Шумовыми для Александра Прокофьева. В его глазах братья Шумовы олицетворяли весь русский народ. Под впечатлением увиденного и пережитого А. Прокофьев написал лирическую поэму «Россия», главными героями которой стали братья Шумовы. В 1946 году поэма была отмечена Сталинской премией.

Солдатское счастье

В дивизионной газете «Красное знамя» о братьях Шумовых однажды написали: «Счастливое подразделение – минометный расчет братьев Шумовых! Оно ни разу не отступало, ни разу не уходило с русской земли...». И действительно долгое время солдатское счастье Шумовым не изменяло. Смерть ходила только вокруг них. По свидетельству военкорра Павла Лукницкого, после жестоких боев у рощи «Круглая» в январе-марте 1943 года 320-й стрелковый полк состоял всего из восемнадцати человек. А в расчете Шумовых потерь не было, если не считать лёгких ранений, полученных в февральских боях Лукой и Василием, да убитых лошадей, которым почему-то особенно не везло. Берегла судьба, а может и материнский заговор, братьев и в тяжёлых боях у Синявинских высот и Поворотного треугольника летом и осенью 1943 года.

В июне 1943 года в 320-й полк прибыл шестой Шумов – Семен. Он тоже вошел в состав минометного расчета братьев. Каждый из братьев был ранен по 3-4 раза, а Лука – пять. Шестой раз его так засыпало землей при взрыве, что все решили: погиб. Однако кинулись раскапывать. Работали быстро, молча, раскопали: жив Лука!

В конце 1943 года решением штаба Ленинградского фронта миномёт братьев Шумовых – 120-миллиметровый миномет образца 1938 года под номером 0199 – был передан Военно-историческому музею артиллерии и инженерных войск на вечное хранение как славная боевая реликвия. Расчет Шумовых получил тогда новый миномет и продолжал громить фашистских захватчиков в боях по снятию блокады Ленинграда, по освобождению советских Прибалтийских республик и по уничтожению Курляндской группировки врага на заключительном этапе войны.

Гибель трёх братьев

Много славных страниц вписали братья Шумовы в историю защиты Родиныи Ленинграда. Но не всем из них суждено было дожить до Дня Победы. Из шести братьев Шумовых трое героически погибли на фронте. Под Нарвой отдали жизнь за Родину Семен и Василий Шумовы. В Латвии вражеская пуля сразила Ивана Шумова.

Летописец 11-й сд, бывший командир одного из батальонов 320-го стрелкового полка, Ф.Г.Смирнов, работая с документами дивизии в ЦА МО СССР выписал из политдонесения по дивизии следующие сведения о гибели и ранении братьев Шумовых: «28 июля 1944 года вечером на огневой позиции миномётной батареи 320-го стрелкового полка в расчёте известных братьев Шумовых во время стрельбы по противнику произошёл разрыв мины в канале ствола. Взрывом двое братьев убиты (Василий и Семён) и двое ранены (Александр и Иван)». Это произошло в бою у эстонского хутора Апсаре, возле которого братья и были похоронены.

Что же стало причиной гибели и ранения знаменитых братьев Шумовых? При высоком темпе стрельбы в войсках бывали случаи, когда на оставшуюся в стволе в результате осечки мину опускалась другая. Взрыв двух мин приводил к гибели расчёта. Когда в 1943 году принимался на вооружение модернизированный 120-мм миномёт образца 1938 года, коллектив конструкторов под руководством А.А.Котова разработал конструкцию предохранителя от двойного заряжания: металлический флажок в дульной части препятствовал опусканию второй мины в канал ствола. Сейчас мы не имеем достоверных сведений о том, был ли Шумовым в июне 1943 года выдан модернизированный миномёт или миномёт прежней конструкции. Но с большой степенью вероятности, учитывая их знаменитую скорострельность, они получили именно усовершенствованную модель. К тому же, Шумовы были настоящие профессионалы.

Семейное предание Шумовых рассказывает о обстоятельствах гибели всех трёх братьев. Внук погибшего в Латвии 2 декабря 1944 года Ивана Шумова, Андрей Семенович Шумов так передаёт рассказ вернувшихся с фронта братьев своего деда: «Андрюха, немцы только твоего деда смогли убить, и только потому, что он с их разведкой в бой вступил, а мог уйти спокойно и немцев выпустить к себе за линию фронта, а вот двоих Шумовых убила бракованная советская мина, которая взорвалась в стволе миномета...».