Александр Панкратов-Черный дал интервью тувинским журналистам

Александр Панкратов-Черный : «Господи, была бы жива мама!»

Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом, - говорится в известной русской поговорке. Вот и Александр Панкратов, будучи студентом, сам «пришпандорил» к своей фамилии приставку «Черный». Чтобы публика, которая – он верил - обязательно о нем узнает, - не путала его с тезкой. Другим Александром Панкратовым, вместе с которым он, в середине 1960-х годов учился в Горьковском театральном училище.

С детства Санка, как его называла мать, с упоением ходил на сеансы кинопередвижки, которая приезжала в их деревню, где не было ни радио, ни электричества раз, а то и дважды в месяц. Именно во время этих сеансов он узнавал, как огромен мир. И в то время, когда по экрану пролетали самолеты, проплывали пароходы и корабли, сельский мальчуган грезил. Нет. Не о дальних путешествиях, а о кинематографе. Точнее, о работе режиссера. Ведь именно режиссеры снимали эти замечательные фильмы. Однако он понимал, прежде чем стать хорошим режиссером, нужно выучиться на актера.

Чаяния матери о военной карьере для сына разбились в один миг, когда ее балагур Санка объявил, - он поступил на актера. В слезах она благословила сына.

Годы студенчества пролетели незаметно. Окончив театральное училище, Александр, будучи уже Панкратовым-Черн ым, ринулся «в бой». И сегодня в его репертуаре десятки спектаклей, в его фильмографии - сотня фильмов. И не важно, в каких театральных постановках и кинокартинах он сыграл главные, второстепенные или эпизодические роли, а где его голосом говорили актеры зарубежных фильмов, фильмов братских республик СССР. Все они сыграны и озвучены так, как в последний раз. Потому что по-другому он не умеет.

Режиссер Панкратов-Черный - автор семи художественных, короткометражных и документальных фильмов. Некоторые из них он снимал, разрываясь между режиссерской и актерской работой, когда ему одновременно приходилось мотаться между четырьмя и даже пятью съемочными площадками. В этом вихре работы Александра Панкратова-Черно го кружит до сих пор. На театральных подмостках и в кино сегодня он востребован так же, как и на расцвете своей карьеры. Недавно с гастролями он побывал и в Туве, где в составе труппы Московского театра «Мюзик-холл», представил местной публике лирическую комедию «Заложники любви». После спектакля корреспонденты республиканских газет, телевидения и радио имели возможность пообщаться с Александром Васильевичем и задать ему вопросы о службе в театре, о жизни и не только.

- Скажите, вам самому приходилось быть заложником любви?

- Приходилось, и я им до сих пор являюсь. Вот уже который год живем с супругой Юлией Владимировной Монаховой. И лучше быть заложником любви, чем совсем без любви жить.

- Кого и что вы бы взяли из своего прошлого в свое настоящее, будь у вас такая возможность?

- Дедушку, бабушку, маму, людей, которые воспитывали меня, учили, верили в меня, моих педагогов. Много чего бы взял. Хотя я всю жизнь проходил в антисоветчиках, и вся семья моя была репрессирована, оглядываясь назад, я понимаю, что все-таки много было положительного. И благодарен иногда, что в 1927 году мой дедушка из Петербурга был сослан в Алтайский край, где я родился и вырос. В темной деревне, где не было ничего, я узнавал о мире, мечтал работать в кино. И ведь все сбылось. Как-то так - под Богом хожу. Мне везло на добрых, замечательных людей, которые в меня верили, и, слава Богу, в чем-то я их не подвел.

- Говорят, время лечит. Но еще оно учит. Какой урок стал самым главным в вашей жизни?

- Самый главный урок… Не знаю. Мы всю жизнь учимся, потому что живешь и уже учишься. Все время учишься. Во всяком случае, надо всегда учиться.

- Существуют ли темы или роли в театре, которые для вас неприемлемы?

- Я многое в жизни не приемлю. Я 40 лет отработал в Пензенском областном драмтеатре, 16 ролей сыграл разных - комедийных и серьезных. А потом ушел в кино, в кинорежиссуру и был уверен, что к актерской профессии больше не вернусь. И желания-то особого не было. Но вот Нина Усатова замечательная, великая, я считаю, актриса, уговорила меня сыграть в спектакле «Любовь не картошка» в Петербургском театре. Ну, я начал играть и стал получать удовольствие. Вернулся в театр. А потом Наташа Егорова пригласила в «Заложники любви». И теперь у меня два спектакля в Москве, два – в Петербурге. Разрываюсь, мотаюсь, получаю удовольствие…

К сожалению, сам я редко хожу в театр. Спектакли меня разочаровывают. Ушла какая-то доброта, теплота, человечность со сцены. Много пошлости, особенно в постановках молодых режиссеров. В современной драматургии тоже, мне кажется, большой кризис. И даже в кино. Я уже больше 20 лет режиссурой не занимаюсь, но мне приносят кипу сценариев: и как для режиссера, и как для актера. Очень мало интересного. Скучно. И какая-то чернота почему-то. Почему - не знаю. Убили духовность, поэтому и печали много. Если смотреть по социальным проблемам, да и по экономическим тоже – плохо нам. Плохо на Руси простому человеку живется. Нелегко. Вот на моей родине - на Алтае - деревни вымирают. Молодежь сбегает в города, потому что в деревне вообще ничего нет. Раньше в каждой деревне была своя самодеятельность , свой дворец культуры или клуб сельский. Сейчас во многих селах даже это уничтожено. А молодежь видит по телевизору, как можно жить в городе, и бросает все. Нет любви к земле. Это печалит очень. Меня лично. Потому что я вырос в деревне. Приезжаешь в свою родную деревню иногда, на Алтай, и так грустно смотреть на все, что творится.

- Какой мудрый совет вы можете дать людям?

- Я советов не даю, потому что никогда не считал себя советским человеком. Это при советах все советовали, как жить. И люди старались так жить. Советов не надо давать. Просто надо помогать людям, народу, - встать на ноги, вдохнуть глубже. Потому что просто у всех руки опустились, и началось хапужничество. Все хапают, хапают, хапают. И это страшно. Вот я, например, очень сочувствую Владимиру Владимировичу Путину. То он на Камчатке, то в Приморье, то где-то на Кубани с хлеборобами. И все он мечется по всей стране. Не потому что все своими глазами хочет увидеть, а потому что, мне кажется, просто не на кого положиться. Надо самому во все вникать. Понимаете? Это печально.

- В «Заложниках любви» была фраза: «Не хочу потреблять больше, чем зарабатываю». Ваше личное отношение к этой фразе.

- Самое печальное то, что и потреблять-то наш народ не потребляет, и зарабатывает-то копейки. Он бы и хотел потреблять, но потреблять-то нечего. Зарплаты-то, прости Господи, копеечные, пенсии - вообще низкие. Я помню, счастье у мамы было, - а мама всю войну протарабанила на железной дороге в железнодорожных войсках. На линию фронта поставляла боеприпасы, обмундирование. Попала под бомбежку. Ее контузило. Двоих детей во время войны потеряла – Толю и Лидочку - моих братика и сестричку. И помню, в 50-летие Победы над фашизмом она мне звонит: «Санка! Санка! Ты мне больше денег не присылай! Мне к пенсии 17 рублей прибавили и 50 копеек!». Это такое было счастье для нее. Понимаете? Сейчас, когда осознаешь это, думаешь: Господи! Довели человека! Труженика! Копейку какую-то прибавили, и это радость. Это же катастрофа! Это клинический случай! У простого человека даже накоплений нет. А у кого из стариков и были, обвалили рубль и всех ограбили, когда девальвацию устроили. Ну, что это такое? И все безнаказанно, к сожалению. А у многих олигархов за границей капиталы, виллы… Не зря сейчас говорят: «Крыса бежит с тонущего корабля, потому что у нее есть личная яхта».

- Давайте поговорим о Туве. Когда вы узнали, что поедете на гастроли в город Кызыл?

- У нас это давно было запланировано. Я, кстати, с нетерпением ждал. Очень хотелось посмотреть - из каких краев вышел Сергей Шойгу. Я с ним знаком, и он всегда трепетно вспоминает свою родину - Туву. По разговору чувствуется, что он вышел из народа. Я по себе ощущаю, что я из глухомани, из деревни, и он такой же. Цель у него есть. Очень сложившийся человек. Личность. Когда летели, я смотрел с самолета на эти земли. Интересно. При встрече, скажу, что посмотрел, откуда вышел наш главнокомандующи й... Пообщался с работниками, с директором театра. Очень милые интеллигентные люди. И самое главное, - видно, что не лицемерят, не лукавят, а искренне радуются нашему приезду. Это очень трогает. Значит, мы нужны, значит, надо ездить почаще в глубинку. И я рад, что театр дает мне такую возможность. Мы весь Дальний Восток объехали, Север, Якутию. Где только ни были. На сцену 40 лет не выходил, а сейчас с удовольствием работаю.

- Как вам удается совмещать съемки в кино со службой в театре, гастролями?

- Стараюсь. График очень насыщенный. После Кызыла мы едем в Абакан, потом в Москву, где в тот же день должен состояться мой поэтический вечер. После еду в Петербург, потом Канада на горизонте. Мы уже в семи городах Канады были. До Нового года забито просто все. Но это и хорошо, потому что многие мои друзья, коллеги, сидят без работы. Очень многие живут в нищете, хотя в Москве театры, как грибы растут. Театров много, а актеров еще больше, оказывается. Все за столицу держатся, а она переполнена.

У меня есть мечта – построить в Москве театр регионов. Чтобы в Москву могли приезжать со своими спектаклями, концертными программами театры, балет и опера из провинции. Чтобы был в России театр, где все регионы могли показывать свое творчество, потому что в глубинке, я уверен, очень и очень много талантливых людей. И чтобы в нем художники выставлялись. Я пять лет возглавлял культурный центр «Провинция», где выставлялись художники из Липецка, Магнитогорска, Красноярска, но это тоже клянчить приходилось. А когда будет такой храм искусства для россиян, это и для москвичей интересно будет, и для гостей Москвы. Узнать, чем, например, Пермский театр, живет или Челябинский драмтеатр, Красноярский театр. Москвичи только слышат, что где-то оригинальные постановки есть, а не видят их. Мы сейчас готовим документы, есть у меня и инвесторы. И я думаю, Путин пойдет мне навстречу.

- Бытует мнение, что мужчины на Руси перевелись. А что вы думаете по этому поводу?

- Я бы так не утверждал. Я много ездил по госпиталям, когда шла война в Афганистане, в Чечне, мы с Любовь Сергеевной Соколовой, царствие ей небесное (первая супруга актера - прим. авт.), ездили по госпиталям. Не перевелись мужики. Есть герои настоящие, воины прекрасные. У меня много друзей. Мы с Баталовым Алексеем Владимировичем почетные профессора факультета культуры Главного управления Академии МВД. Мне приходилось общаться с офицерами, которые, закончив Академию, работают на руководящих постах. Очень много честных, порядочных бойцов настоящих идет в органы. Приходят люди, осознающие свое место в этой жизни и это прекрасно. Самая главная заповедь – это мой дедушка, царский офицер, казак, мне всегда говорил: «Санка, заруби на носу - служить надо Отечеству, а не - властям. Сегодня одна власть, завтра - другая. Иметь столп опоры, духовность, веру, тогда будет стержень. Хотя, в общем-то, Россия на этом и держится. Уж как ни унижают народ, ни обворовывают, а Россия живет и все. А почему? Да потому что духовность жива в простом человеке. И я радуюсь, что христианство возрождается в России, храмы строятся новые. Сейчас в Москве строится храм Андрея Рублева, Александру Невскому строят храм. Храм Христа Спасителя, кстати, моими стихами открывался. Кобзон пел: «Господи, дай же нам волю, рощу с березовым соком, песню с печалью и болью, с птицей парящей высоко. Господи дай же нам волю!» Это мои слова и я очень этим горжусь. Когда Кобзон пел, я думал: Господи, была бы жива мама, как бы она радовалась. Она была глубоковерующим человеком. Последняя моя книга стихов вышла в Петербурге и была удостоена премии Ксении Блаженной - это святая Петербурга. Лениградцы считают, что блокаду во время Второй мировой войны они выдержали, потому что их хранила Ксения Блаженная.

- Вы - отец. Ваш сын пошел по вашим стопам. В конце ноября вот уже в четвертый раз у нас будет отмечаться День отца. В преддверии праздника, что бы вы пожелали отцам республики?

- Не мешать детям.

Подготовила Алтынай Чимит