Зая-пандита. Выдающийся ученый буддизма

Исследователь истории книжной культуры монгольских народов польский ученый Дьераль Кара в своем сочинении «Книги монгольских кочевников», выдержавшем несколько изданий на разных языках, приводит такие сведения: «Восемь столетий назад ойратские племена жили на Алтае. Их язык несколько отличается от языка монгольских племен, живших восточнее…»

В 1599 году на Алтае в знатной хошоутской семье родился мальчик. В юношеском возрасте, когда внимание ойратских вельмож снова обратилось к Тибету, его как приемного сына Байбагас хана вместе с другими юношами отправили учиться в отдаленную «Снежную страну» (М., 1972. — С. 77).

Его настоящего имени до сих пор никто не знает, но до сегодняшнего дня он известен под своим монашеским именем Зая-пандита (по-тибетски Намкайджамцо).

После долгих лет учебы в монастырях (университетах) Тибета он вернется на родину, чтобы укрепить буддизм и распространить его учение в первоначальном чистом виде. Свою просветительскую деятельность он начнет с перевода тибетских текстов учения Будды на ойратский язык. Всего он перевел с 1638 по 1650 год 217 названий книг и текстов.

Это были крупные объемистые сочинения учителей университета Наланда, философские труды, мифы, легенды, сборники небольших по объему, но глубоких по содержанию поучительных рассказов, предназначенных для чтения детям, книги по медицине, астрологии, географии.

Впервые с полным вариантом биографии (намдара) Зая-пандиты и приложенным к тексту списком переводов мне посчастливилось познакомиться в 2000 году, в отделе восточной литературы Российской исторической Государственной библиотеки в Москве. Это было первое после революции 1917 года полное издание книги Раднабхатры на русском языке под названием «Лунный свет: История жизни раджи Зая-пандита», подготовленное к печати издательством «Наука» в Санкт-Петербурге в 1999 году. Книга издана в переводе на русский язык Г. Н. Румянцева и А. Г. Сазыкина и на языке оригинала в латинской транскрипции. Жизнеописание Зая-пандиты и его библиография дошли до нас благодаря его ученику Раднабхатре.

Большинство буддийских монахов обладают феноменальной памятью, выработанной в течение многих лет с помощью медитации и тренировки ума. После ухода из жизни в 1662 году Зая-пандиты по просьбе монахов Большого ойратского монастыря Раднабхатра восстановил весь жизненный и духовный путь своего наставника и по памяти сумел составить список его переводов. Закончив работу, он признается: «Вот эти перечисленные выше сочинения пришли мне на память. Кроме них есть, наверное, много других сочинений, о которых я не знаю». Просматривая книгу, я тогда заметила некоторое сходство топонимов в самом тексте и названий отдельных сочинений в списке с тувинским языком. Я не филолог, могу ошибиться, но то, что это очень ценная, настоящая библиографическая работа, у меня не было сомнений. Работа была составлена с целью «указать, что Зая-пандита с года барса (1638) до года барса (1650) для всех дурбэн-ойратов: хошутов, торгутов, дэрбэтов, джунгаров, хойтов и других перевел много сутр, тантрических сочинений, приписываемых самому Будде».

До знакомства с этой работой у меня в сознании вертелось мнение, что у многих народов Сибири до Октябрьской революции не было письменности и поэтому не может быть и библиографии.

Библиография — спутница книги. Без книги нет и библиографии. То, что библиографию впервые начали использовать в Индии, я узнала в библиотеке тибетских трудов и архивов в индийском городе Дхарамсале. Библиография потом начала распространяться в европейские страны.

В дореволюционный период на русском языке печатались отдельные отрывки биографии Зая-пандиты и по словам монгольского ученого, владеющего русским и китайским языками, «калмыцкий читатель мог познакомиться с этим памятником средневековой ойратской литературы в крайне несовершенном и неполном русском переводе неизвестного автора первой половины XIX века» (Норбо Ш. Зая-пандита. — Элиста,1999. — С. 6). Я полагаю, что к этим отрывочным текстам вряд ли прилагались списки литературы из 217 названий.

Кроме перечисленных названий, по словам составителя, «из всех вышеперечисленных произведений редкими и драгоценными, подобно цветам дерева удумбара (дикой смоковницы), являются и канонические тексты Ганжура».

Этот ценный, написанный красивым, литературным ойратским языком труд ученика, посвященный своему несравненному учителю, духовному наставнику, поэту, переводчику, ученому, создавшему «ясное письмо» (тодо бичик), жившему в XVII веке на территории Алтае-Саянского региона среди монголо-тюркоязычных народов, образец преданности, достойного служения не только своему духовному наставнику, но и языку, литературе и истории своей родины.